"Закрывает глаза
засыпает в ласковом гамаке, а над ней невесомые листья яблочного оттенка
Ей присниться цыганка, гадающая по руке и по кофе,
Сидящая прям на земле у стенки, подпирающая её своей немолодой спиной,
Замотанная в какие-то бесконечные узлы и тряпки,
Но одним своим профилем выделяющаяся над толпой
И не годящаяся ни в тетки ,ни скажем в бабки
Как-то удивительно знающая что к чему
И щедро дающая это каждому, кто остановится или спросит
Она гадает ей по руке, наливает горячий кофе,
кидает сахар кусочками по одному и затягивается черной, гвоздично - щёлкующей папиросой

Закрывает глаза
засыпает после обеда в уютном плену Кандата
И прислушивается к гомону птичьей стаи
Ей снится мужчина: он в возрасте, он женат, но ему в этой жизни чего-то главного не хватает
Он выходит каждое утро на службу
потом обед
а до двух в этом баре он всадит хмельное пиво,
каждый раз говоря официантке, что денег нет
смеясь и расплачиваясь щедро и вообщем-то даже красиво
во второй половине он в офис уже не идет,
а встречается в городе с бесконечными поставщиками,
потом вспоминает о Божине: покупает себе авокадо,
форель
/там йод/
и делется щедро
/ и тем и другим/
на набережной со щенками
Возвращается в полночь
/после еще одного кафе/
старательно поворачивается к супруге
/спящей уже спиной/
натягивает повыше плед и думает, что завтра признается официантке Ф. что ходит обедать в их бар ради нее одной

Закрывает глаза,
Засыпает после обеда над книгой рецептов или шитьем
/успевая подумать о том что надо бы к ужину/
ей снится тот, который еще не нашел ее,
но вообщем найдет и, наверно, будет ей мужем, но в этот сон я стесняюсь подглядывать и закрываю глаза,
давая ей время пообщаться с ним без свидетелей,

а потом отправляю в другой: там идет дождь и гроза, и она бежит, улыбаясь так, как умеют дети радоваться случившемуся наконец дождю, топать по лужам, выглядывать радугу небесами
она просыпается счастливой, заваривает себе чай,
наливает его в голубое блюдце с двумя пронзительно-розовыми полосами
и
это немецкий фарфор."